Главные действующие лица российской политики
По случаю недавнего вояжа нашего президента в Голландию город Амстердам был украшен ярко-желтыми рекламными баннерами, призывающими не пугать уважаемого мистера Путина. «Панк-группы строго запрещены» - гласил самый популярный из них, снабженный для наглядности картинкой: перечеркнутая электрогитара. Его вывесили местные правозащитники из Amnesty International.
источник
Даже в самые бесшабашные свои годы президент вряд ли потрясал хаером под вопли неумытых советских панков, ну а в последний год одно только упоминание слова «панк» наверняка вызывает отрицательные эмоции: скачущие девицы в балаклавах, диковатое словосочетание «панк-молебен» и неотвязные, как мухи, европейские журналисты. А тут еще до кучи некультурная выходка соратниц «пуссей» - украинских «фемен». И где? В почти родной для Путина и дружественной России стране - Германии.
Перформансы полуголых барышень редко отождествляются с панком, но по сути являются демонстрацией хрестоматийного панк-поведения: провокация, необузданность, разрыв штампа – все налицо. Одним из первых панк-концертов в истории музыки стал концерт группы "Дорз" в 1969 году. Тогда их фронтмен Моррисон вместо того, чтобы комформистски петь в микрофон и играть на инструментах, принялся кататься по сцене и орать матом, а ближе к концу достал из штанов и продемонстрировал почтенной публике... В общем, зрители рождения жанра не оценили, зато оценили многочисленные последователи.
До определенного момента фантазия панк-артистов не простиралась дальше разнообразных дебошей и физических отправлений со сцены, но в конце 70-х панк-буйство и нигилизм получили политический окрас. Одними из пионеров здесь стали «Секс пистолс». Например, в рамках промоушена своего альбома они украсили лондонские автобусы постерами с английской королевой, у которой из носа торчала массивная серьга.
У нас с политически протестным панком как-то сразу не заладилось, да и рок-музыка в целом буйного антисистемного протеста никогда не несла. Был некий эстетический протест против серости так называемого «совка». Да, в какой-то момент наши рокеры оказались на гребне политической волны, и в каждой фразе, написанной, быть может, в алкогольно-наркотическом бреду, публике мерещился кукиш власти. Но только-то и всего. А сегодняшние панки если и протестуют в своем творчестве, то против родительского гнета, не дающих им девиц да высоких цен на спиртное…
Зато в новой российской политике стиль панк очень даже прижился.
Первым последовательным панком от политики стал Эдуард Лимонов, который основал партию, суперпровокационные название и логотип которой отвратили от себя разом всех сколько-нибудь благоразумных людей. А главным ее политическим приемом Лимонов сделал абсолютно панковский: акции прямого действия. Это когда ты пытаешься победить своего политического противника не на выборах или в дебатах, а забрасывая тухлыми яйцами и брызгая майонезом в район ширинки. Над ним потешались, но на самом деле Лимонов оказался провидцем: единственный жанр, в котором может сегодня существовать «несистемная оппозиция» - это панк. А единственное реальное дело, которое может провернуть оппозиционер, - панк-хулиганство.
Причем пресловутые "пусси" это только вишенка пирога (кстати, их набивший оскомину панк-молебен в своем жанре абсолютно гениальная выходка, ибо следуя принципу «чем хуже, тем лучше», многие панк-артисты старались петь и играть намеренно плохо, но настолько чудовищно еще никому не удавалось). Дальше панк-эколог Газарян пишет на губернаторском заборе (которого по документам нет) «Саня вор»; панк-редактор политического журнала Ковальский ставит на обложку перечеркнутый бюллетень с матерщинной надписью; панк-журналист Левкович идет против всех этических норм, публикуя фразу, сказанную ему в приватной беседе. Да в конце концов весь болотный протест с его единственным внятным лозунгом «Путин, уходи», с белыми шариками и улыбками - в нашей мрачной стране тоже панк.
Естественно, эта панковость оппозиции дает право власти ткнуть в ее сторону пальцем и назвать ее представителей маргиналами: ну и с кем тут нам, серьезным людям при галстуках, разговаривать? Но какой власть оставила своим противникам выбор? Панк, как любой радикализм, - дитя безысходности. Юноши с ирокезами в рваных штанах, поющие про анархию, заполнили английские улицы не с жиру бесясь, а во времена массовой безработицы, сворачивания социальных программ и общего ощущения тупиковости (знаменитый лозунг тех лет - no future, будущего нет). И сегодняшний политический панк в России родился из ощущения, что условный «Путин» (в самом широком смысле) – это наше навсегда.
То, по каким законам делается у нас политика, напоминает ленинское: формально все правильно, а по существу издевательство. Формально есть десятки политических партий, – и все время создаются «партии нового типа», проводят съезд за съездом партии типа старого, – вступай не хочу; но по существу-то ее, политики, нет. Есть бесконечные потоки псевдопатриотической риторики, внятных же идей – ни одной.
Отсюда и эти настроения, особенно среди молодежи: нет будущего, нет шанса на перемены. Надежды на мирную реформацию системы рассеялись вместе с болотными митингами, революционный сценарий невозможен тоже: двигатель революции – пролетариат, что заводской, что офисный, относительно сыт, а увидеть в протестующем хипстере потенциального народовольца способен только очень сильно заинтересованный в этом следователь. Все подступы к власти зачищены, огорожены, закатаны в бетон. А единственный прогресс, который маячит на горизонте, - прогресс абсурда и мракобесия.
На проклятый русский вопрос «Что делать?» людям с активной гражданской позицией все чаще предлагается ответ – да забей и смейся! Не нужно, мол, терять хорошего настроения, которое было на Болотной. Улыбка – наше оружие. Посмейся над властью и над собой, и не так гадостно-тоскливо на душе будет. Посмейся над мракобесом Милоновым, над хамом Исаевым, посмейся над законодательным бешенством думцев и над ранимыми омоновцами. Сделай над собой усилие - и посмейся над тем, как сидят оппозиционеры под домашним арестом, как врываются среди ночи к людям и везут их в СИЗО по подозрению в «массовых беспорядках». Посмейся над тем, как бьют женщин "православные активисты".
Многие следуют этому совету. Но смех выходит какой-то вымученный.
По случаю недавнего вояжа нашего президента в Голландию город Амстердам был украшен ярко-желтыми рекламными баннерами, призывающими не пугать уважаемого мистера Путина. «Панк-группы строго запрещены» - гласил самый популярный из них, снабженный для наглядности картинкой: перечеркнутая электрогитара. Его вывесили местные правозащитники из Amnesty International.
источник
Даже в самые бесшабашные свои годы президент вряд ли потрясал хаером под вопли неумытых советских панков, ну а в последний год одно только упоминание слова «панк» наверняка вызывает отрицательные эмоции: скачущие девицы в балаклавах, диковатое словосочетание «панк-молебен» и неотвязные, как мухи, европейские журналисты. А тут еще до кучи некультурная выходка соратниц «пуссей» - украинских «фемен». И где? В почти родной для Путина и дружественной России стране - Германии.
Перформансы полуголых барышень редко отождествляются с панком, но по сути являются демонстрацией хрестоматийного панк-поведения: провокация, необузданность, разрыв штампа – все налицо. Одним из первых панк-концертов в истории музыки стал концерт группы "Дорз" в 1969 году. Тогда их фронтмен Моррисон вместо того, чтобы комформистски петь в микрофон и играть на инструментах, принялся кататься по сцене и орать матом, а ближе к концу достал из штанов и продемонстрировал почтенной публике... В общем, зрители рождения жанра не оценили, зато оценили многочисленные последователи.
До определенного момента фантазия панк-артистов не простиралась дальше разнообразных дебошей и физических отправлений со сцены, но в конце 70-х панк-буйство и нигилизм получили политический окрас. Одними из пионеров здесь стали «Секс пистолс». Например, в рамках промоушена своего альбома они украсили лондонские автобусы постерами с английской королевой, у которой из носа торчала массивная серьга.
У нас с политически протестным панком как-то сразу не заладилось, да и рок-музыка в целом буйного антисистемного протеста никогда не несла. Был некий эстетический протест против серости так называемого «совка». Да, в какой-то момент наши рокеры оказались на гребне политической волны, и в каждой фразе, написанной, быть может, в алкогольно-наркотическом бреду, публике мерещился кукиш власти. Но только-то и всего. А сегодняшние панки если и протестуют в своем творчестве, то против родительского гнета, не дающих им девиц да высоких цен на спиртное…
Зато в новой российской политике стиль панк очень даже прижился.
Первым последовательным панком от политики стал Эдуард Лимонов, который основал партию, суперпровокационные название и логотип которой отвратили от себя разом всех сколько-нибудь благоразумных людей. А главным ее политическим приемом Лимонов сделал абсолютно панковский: акции прямого действия. Это когда ты пытаешься победить своего политического противника не на выборах или в дебатах, а забрасывая тухлыми яйцами и брызгая майонезом в район ширинки. Над ним потешались, но на самом деле Лимонов оказался провидцем: единственный жанр, в котором может сегодня существовать «несистемная оппозиция» - это панк. А единственное реальное дело, которое может провернуть оппозиционер, - панк-хулиганство.
Причем пресловутые "пусси" это только вишенка пирога (кстати, их набивший оскомину панк-молебен в своем жанре абсолютно гениальная выходка, ибо следуя принципу «чем хуже, тем лучше», многие панк-артисты старались петь и играть намеренно плохо, но настолько чудовищно еще никому не удавалось). Дальше панк-эколог Газарян пишет на губернаторском заборе (которого по документам нет) «Саня вор»; панк-редактор политического журнала Ковальский ставит на обложку перечеркнутый бюллетень с матерщинной надписью; панк-журналист Левкович идет против всех этических норм, публикуя фразу, сказанную ему в приватной беседе. Да в конце концов весь болотный протест с его единственным внятным лозунгом «Путин, уходи», с белыми шариками и улыбками - в нашей мрачной стране тоже панк.
Естественно, эта панковость оппозиции дает право власти ткнуть в ее сторону пальцем и назвать ее представителей маргиналами: ну и с кем тут нам, серьезным людям при галстуках, разговаривать? Но какой власть оставила своим противникам выбор? Панк, как любой радикализм, - дитя безысходности. Юноши с ирокезами в рваных штанах, поющие про анархию, заполнили английские улицы не с жиру бесясь, а во времена массовой безработицы, сворачивания социальных программ и общего ощущения тупиковости (знаменитый лозунг тех лет - no future, будущего нет). И сегодняшний политический панк в России родился из ощущения, что условный «Путин» (в самом широком смысле) – это наше навсегда.
То, по каким законам делается у нас политика, напоминает ленинское: формально все правильно, а по существу издевательство. Формально есть десятки политических партий, – и все время создаются «партии нового типа», проводят съезд за съездом партии типа старого, – вступай не хочу; но по существу-то ее, политики, нет. Есть бесконечные потоки псевдопатриотической риторики, внятных же идей – ни одной.
Отсюда и эти настроения, особенно среди молодежи: нет будущего, нет шанса на перемены. Надежды на мирную реформацию системы рассеялись вместе с болотными митингами, революционный сценарий невозможен тоже: двигатель революции – пролетариат, что заводской, что офисный, относительно сыт, а увидеть в протестующем хипстере потенциального народовольца способен только очень сильно заинтересованный в этом следователь. Все подступы к власти зачищены, огорожены, закатаны в бетон. А единственный прогресс, который маячит на горизонте, - прогресс абсурда и мракобесия.
На проклятый русский вопрос «Что делать?» людям с активной гражданской позицией все чаще предлагается ответ – да забей и смейся! Не нужно, мол, терять хорошего настроения, которое было на Болотной. Улыбка – наше оружие. Посмейся над властью и над собой, и не так гадостно-тоскливо на душе будет. Посмейся над мракобесом Милоновым, над хамом Исаевым, посмейся над законодательным бешенством думцев и над ранимыми омоновцами. Сделай над собой усилие - и посмейся над тем, как сидят оппозиционеры под домашним арестом, как врываются среди ночи к людям и везут их в СИЗО по подозрению в «массовых беспорядках». Посмейся над тем, как бьют женщин "православные активисты".
Многие следуют этому совету. Но смех выходит какой-то вымученный.
Комментариев нет:
Отправить комментарий