суббота, 30 марта 2013 г.

Сталин устроил Горькому сладкую жизнь

Исполнилось 145 лет со дня рождения классика русской литературы 
Как и многие гениальные люди, он был фигурой неоднозначной. То поддерживал большевиков, то нещадно критиковал их, то вставал на защиту арестованных, то оправдывал репрессии…   

источник



ВЕЛИКАЯ ДРУЖБА

Сталин и Горький были достаточно близки. Даже привычки у «друзей» были похожи.

Вождь предпочитал находиться в одной обстановке и дома, и на работе… «Буревестник революции» тоже любил стабильность. Его рабочие кабинеты в бывшем особняке Рябушинского на Малой Никитской, в Италии, в подмосковных Горках и в Крыму были одинаковы. Маршак по этому поводу шутил, что Горький «возит свою рабочую комнату с собой».

Вождь любил бывать в гостях у пролетарского писателя. И по его приказу территория особняка на Малой Никитской стала закрытой территорией.

Знаковыми считаются два визита генсека. 26 октября 1932 года на встрече с членами Союза советских писателей товарищ Сталин произнес историческую фразу, что они (писатели) являются «инженерами человеческих душ».

Другое посещение нашло свое отражение в живописи. А точнее - в картине «Горький читает Сталину, Молотову и Ворошилову» сказку «Девушка и смерть». Фраза вождя «Эта штука сильнее, чем «Фауст» Гете (любовь побеждает смерть)» заставила чиновников от образования включить произведение ­Гете в программу литературы. Надо же знать, что именно имел в виду «вождь народов»!

Пик «дружбы» Сталина с Горьким пришелся на начало 30-х. Об этом свидетельствуют протоколы заседаний политбюро. С марта 1931 года по октябрь 1932-го «вопросы о А. М. Горьком» рассматривались 11 раз. А вот в последующие три с половиной года обсуждались лишь две записки писателя по вопросам издания литературы. Видимо, Иосиф Виссарионович охладел к классику.



ПЕВЕЦ ГУЛАГА

Уже библиографической редкостью стала объемистая книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» под редакцией Максима Горького. И в ней виден сильный прогиб перед вождем.

Для начала Горький просто «утвердил» Сталина преемником Ильича: «Так же непрерывно и все быстрее растет в мире значение Иосифа Сталина... Отлично организованная воля, проницательный ум великого теоретика, смелость талантливого хозяина, интуиция подлинного революционера, который умеет тонко разбираться в сложности качеств людей и, воспитывая лучшие из этих качеств, беспощадно бороться против тех, которые мешают первым развиться до предельной высоты, - поставили его на место Ленина».

Авторитет Горького, человека известного во всей Европе, использовался Сталиным для оправдания репрессий.

Кроме того, Горький, говоря о Беломорканале, объясняет «суть» советской пенитенциарной системы: «...это отлично удавшийся опыт массового превращения бывших врагов пролетариата... в квалифицированных сотрудников рабочего класса и даже в энтузиастов?государственно-необходимого труда...Принятая Государственным политуправлением исправительно-трудовая политика... еще раз блестяще оправдала себя».

Тот самый автограф Иосифа Виссарионовича на последней странице сказки «Девушка и смерть».

ЗАГАДКА СМЕРТИ

Вокруг смерти Горького до сих пор много различных домыслов. Версии об отравлении появились почти сразу. Масла в огонь подливали факты, что вскрытие проводилось сразу же после кончины прямо на обеденном столе дачи, мозг был увезен в Институт мозга, а останки тут же кремировали для захоронения у Кремлевской стены.

Ответственность за все это возлагали на «вождя народов», у которого отношения с Горьким испортились. Говорили о том, что «буревестник» якобы считал уровень репрессий чрезмерным и хотел вернуться в Италию…

В марте 1938 года настало время озвучить официальную версию «отравления Горького». Теперь оно приписывалось исключительно «врагам народа», осужденным в ходе процесса «Антисоветского право-троцкистского блока».

Из 60-страничной речи прокурора СССР Вышинского на этом процессе 16 страниц посвящены «убийству деятелей советского государства ­­С. М. Кирова, В. Р. Менжинского, В. В. Куйбышева, А. М. Горького». Таким образом, Горький ставился в один ряд с высшими руководителями.

В речи есть все: и «признательные показания» подсудимых, и анализ причин, по которым они якобы приняли решение убить Горького, и, собственно, описание способа этого «убийства».

Изъяснялся прокурор Андрей Вышинский весьма витиевато: «Бессонов говорит, что, когда он в июле 1934 года виделся в Париже с Троцким, который всегда злобно ненавидел Горького, как и Горький ненавидел обер-бандита международного шпионажа и предательства Троцкого, тогда Троцкий сказал, что Горького надо устранить во что бы то ни стало, что Горький широко популярен как ближайший друг Сталина, как проводник генеральной линии партии».

Далее прокурор задается вопросом о том, как и почему в СССР могло произойти такое «покушение»: «Как ... они могли лишить Горького возможности проявить политическую активность, иначе как остановить его жизнь?»
А дальше Вышинский цитирует протокол допроса бывшего главы советского правительства Алексея Рыкова: «Как вы рассчитывали А. М. Горького изолировать, подвергнуть его какому-нибудь заточению? Это можно было сделать только одним способом - умертвив Горького».

В русском языке есть замечательная поговорка: «На воре шапка горит». Она как нельзя лучше подходит к словам прокурора. Ведь Горький с начала 1935 года под предлогом «обеспечения безопасности великого пролетарского писателя» находился практически под домашним арестом. Чем не «заточение», чем не «изоляция»? Ну а дальше речь идет об «умертвлении»…

Концы с концами тут, правда, не совсем сходятся. То Вышинский говорит об «отравлении ядом», то о неправильной тактике лечения. В конце концов он привел данные анонимных экспертов относительно того, что Горького «умертвили» с помощью введения ему больших доз сердечных средств…

И в результате все, кто мог иметь отношение к «отравлению», начиная с чекистов Ягоды, Крючкова и Буланова и кончая врачами, были расстреляны…

Кстати, после смерти писателя началась охота за его итальянским архивом. Ведь он содержал тайную переписку «буревестника» с советскими политиками и деятелями культуры. Архив тем более сильно волновал Сталина, что в нем были письма от Бухарина, Рыкова и других оппозиционеров.

Мария Будберг, секретарь писателя в Сорренто, женщина во всех смыслах близкая к Горькому, по заданию НКВД привезла этот архив в Москву. На одной из фотографий похорон Горького ее можно разглядеть во время траурной процессии. Она идет сразу за товарищем Сталиным...

Комментариев нет:

Отправить комментарий